Mario Del Vago

Элегантная синьора в красном — объект всеобщего вожделения и восхищения. Пышногрудая хозяйка табачной лавки, царящая в фантазиях мальчиков-подростков… Эти и многие другие замечательные эпизоды воскрешают в памяти легендарного мастера кино и оживают на экране, чтобы показать нам призрачный мир прошлого глазами взрослеющего пятнадцатилетнего подростка. «Амаркорд» на романьольском диалекте курортного городка Римини, где вырос Феллини, означает «Я вспоминаю». Действие этой ностальгической картины происходит в итальянской провинции в 30-х годах XX века во времена фашистской диктатуры Муссолини. Гормоны бурлят в юных телах подростков. Семья, церковь и дружба — незыблемые основы быта и жизни горожан. На улицах развешаны гигантские портреты великого «дуче». Секс царит на каждом углу. И жизнь, которую демонстрируют в местном кинотеатре, принимается за эталон реальной жизни.

Импрессионистская ода его прошлому, настоящему и будущему в форме феерической фантазии безо всякого сюжета. Карнавальное буйство жизни в ее разнообразных проявлениях, подмеченных зорким взглядом Художника, вносящего в общую хаотическую картину свои собственные воспоминания и переживания. Чего тут только нет: и раскопки в метро, и мотоциклетный марш по ночному городу, и ретросцены в публичном доме и в любительском театре, и даже «парад церковной моды» в Ватикане. Каскад сменяющих друг друга красочных сцен, ощущение праздника, полета режиссерской фантазии, признание Феллини в любви к столице Италии.

Дон Франко и Дон Чиччио являются приходскими священниками двух разных приходов в сицилийской деревне Рокапиззоне: первый из церкви Сант-Антонио, второй из Священного Сердца Иисуса. Они совершенно разные: Дон Франко – более современный, читает массу на итальянском языке, сочувствует молодым протестующим, а старомодный Дон Чиччио считает, что мессу следует читать только на латыни и занимает жёсткую антикоммунистическую позицию.

История начинается в Каире с кражи $ 3 млн в золотых слитках. Ворам нужен способ контрабанды двух тонн золота в слитках в Европу. Есть только четыре преступника, которые могли бы незаконно ввести контрабанду: один из них француз (но он с трудом шевелится в своей инвалидной коляске), другой из Ирландии (но так близорук, что он арестован при попытке ограбления полицейского участка, хотя планировал захватить банк), третий — немец (но так заплыл жиром, что едва проходит через дверь). И остаётся единственный человек, способный обмануть Интерпол.